«Россия решила применить другой стандарт»

Автор учебника по морскому праву Александр Скаридов анализирует дело «Гринпис» и находит, что оснований для задержания Arctic Sunrise не было, а предъявленные активистам обвинения несостоятельны

Автор учебника по морскому праву Александр Скаридов анализирует дело «Гринпис» и находит, что оснований для задержания Arctic Sunrise не было, а предъявленные активистам обвинения несостоятельны

Инцидент, произошедший с судном Arctic Sunrise в Печорском море 19 сентября 2013 года, вызывает неоднозначную реакцию, но, по всей видимости, будет иметь далеко идущие последствия. Международное право не регулирует «степень жесткости», с которой государство должно относиться к нарушителям в своих прибрежных водах, однако оно содержит вполне внятную регламентацию прав и обязанностей прибрежного государства и пользователей морских пространств в районах «смешанной юрисдикции».

Морская среда агрессивна, и любые нарушения правил плавания, пусть даже связанные с благими намерениями, чреваты инцидентами и катастрофами, могущими повлечь гибель людей, нанесение непоправимого ущерба окружающей среде. Вряд ли кто из профессиональных моряков станет оправдывать морские протестные акции «Гринпис». Вместе с тем, действия по их пресечению должны находиться в рамках морского права и национального законодательства прибрежных стран.

Безусловно, те, кого принято называть «компетентными органами», обладают всей полнотой информации, но и мы, сделав несколько допущений, можем вполне объективно оценить произошедшее. Как следует из сообщений СМИ с судна Arctic Sunrise, находившегося за пределами территориальных вод РФ и примерно в трех милях мористее от буровой платформы «Приразломная», 19 сентября были спущены на воду несколько моторных лодок, экипажи которых, сблизившись затем с платформой, сделали попытку высадиться на нее и развернуть плакаты с призывами остановить загрязнение арктических акваторий. Указанные действия не нанесли вреда имуществу буровой и не стали причиной гибели людей. Впоследствии судно Arctic Sunrise было отконвоировано кораблем береговой охраны РФ в порт Мурманск и арестовано. По сведениям СМИ, экипаж был задержан, препровожден в СИЗО, и ему предъявлено обвинение в пиратстве.

Если судно Arctic Sunrise осуществляло маневрирование в водах исключительной экономической зоны РФ и не совершало при этом действий, которые бы нарушали ее правовой режим, то в силу положений статьи 58-й Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, правовых оснований остановки и досмотра судна не было.

Вместе с тем, судно послужило базой, с которой маломерные средства сблизились с платформой и совершали действия, которые могут быть квалифицированы как нарушение закона РФ «Об экономической зоне».

В соответствии со статьей 227 УК РФ под пиратством понимается «нападение на морское или речное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения».

В данной статье не содержится указания на то, на какие пространства распространяется ее действие. А вот определение, сделанное в статье 101-й Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (Россия ратифицировала) детерминирует «пиратство» как любой неправомерный акт насилия, задержания или любой грабеж, совершаемый с личными целями экипажем или пассажирами какого-либо частновладельческого судна или частновладельческого летательного аппарата вне юрисдикции какого бы то ни было государства.

«Вне юрисдикции», по смыслу Конвенции, значит «за пределами российской экономической зоны».

Мы не станем исследовать «российское определение пиратства» на предмет его соответствия международному праву, но заметим, что наряду с угрозами или совершением любого акта насилия (предположим, будет доказано, что имели место акты насилия или грабежа), для того, чтобы действия стали «пиратскими», необходим еще один квалифицирующий признак — они должны совершаться экипажем или пассажирами судна против другого судна.

В соответствии с положениями статьи 1-й «Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства», «судно» означает любое судно, не закрепленное постоянно на морском дне, включая суда с динамическим принципом поддержания, подводные аппараты или любые другие плавучие средства.

Кодекс торгового мореплавания РФ 1999 года под «судном» понимает самоходное или несамоходное плавучее сооружение, используемое в целях торгового мореплавания (статья 7). Даже с учетом поправок, сделанных ФЗ № 225, и с включением морской платформы в понятие «судно», ключевым фактором отнесения любого сооружения к судам является его «плавучесть».

На странице 15-й официальной презентации «Газпрома» МЛСП «Приразломная» указано, что «платформа надежно удерживается на дне моря за счет своего гравитационного веса (506 тысяч тонн), (…) на дне обсыпана каменной бермой (…) и после установки на месторождении (…) фактически стала искусственным островом».

Таким образом, платформа «Приразломная» после буксировки ее к месту добычи, приняв бетонный балласт и имея жесткую связь с морским дном, не может быть квалифицирована как «судно» ни в силу норм международного права, ни в соответствии с российским законодательствам.

Следовательно, противоправные действия в отношении стационарной платформы и лиц, формирующих ее экипаж, не могут быть квалифицированы как «пиратство».

Вместе с тем, в силу положений статьи 2-й «Протокола о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности стационарных платформ, расположенных на континентальном шельфе», любое лицо совершает преступление, если оно незаконно и преднамеренно совершает действия, угрожающие ее безопасности. Поэтому лица, преднамеренно пытавшиеся совершить любые действия по несанкционированной высадке на платформу «Приразломная», совершили преступление.

На основании положений статьи 3-й вышеназванного «Протокола», каждое государство может принять меры, которые могут оказаться необходимыми для установления его юрисдикции в отношении указанных выше преступлений, а значит, действия российских компетентных властей по пресечению преступления и возможного уголовного преследования лиц, их совершивших, являются правомерными, поскольку в силу положений пункта 5 статьи 3 «Протокола» государство вправе на указанных лиц распространить и уголовную юрисдикцию.

Не претендуя на экспертное заключение в области российского уголовного права, автор настоящих строк смеет предположить, что к совершенным деяниям может быть применена статья 253 УК РФ — нарушение законодательства Российской Федерации о континентальном шельфе и об исключительной экономической зоне РФ.

Что касается действий, предпринятых в отношении судна Arctic Sunrise, то морское право и международная судебная практика вполне однозначно требует незамедлительного освобождения судна после внесения залога или иного обеспечения.

На основании статьи 292-й Конвенции ООН по морскому праву, в случае, когда власти государства-участника задерживают судно, плавающее под флагом другого государства-участника конвенции, и в течении 10 дней не смогли договориться об удовлетворяющем стороны залоге или ином обеспечении, вопрос об освобождении может быть передан любому суду или арбитражу по соглашению сторон.

Суд или арбитраж должны незамедлительно рассмотреть заявление об освобождении по существу. После предоставления залога или иного финансового обеспечения, определенного судом или арбитражем, власти задерживающего государства незамедлительно должны освободить судно и его экипаж. Аналогичные положения содержатся и в статье 4-й «Международной конвенции об аресте судов» 1999 года.

Россия всячески поддерживала указанные конвенционные положения, когда требовала у Австралии освобождения судна «Волга», задержанного в 2002 году, однако, в случае с Arctic Sunrise решила применить другой стандарт.

Источник: rusplt.ru