В издании «Коммерсантъ-Власть» вышла колонка главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, в которой он рассказал об отношении к экстремизму и методах борьбы с ним. Глава СК предлагает еще больше ограничить свободу высказывания в интернете, ввести уголовное наказание за спорные трактовки истории и непризнание крымского референдума, лишение социальных выплат родственников террористов и другие меры, которые расширят сферу действия Уголовного кодекса. Эксперты полагают, что эффективных мер борьбы с терроризмом глава СК не предлагает — только дальнейшее наступление на свободу слова и другие права граждан.

В издании «Коммерсантъ-Власть» вышла колонка главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, в которой он рассказал об отношении к экстремизму и методах борьбы с ним. Глава СК предлагает еще больше ограничить свободу высказывания в интернете, ввести уголовное наказание за спорные трактовки истории и непризнание крымского референдума, лишение социальных выплат родственников террористов и другие меры, которые расширят сферу действия Уголовного кодекса. Эксперты полагают, что эффективных мер борьбы с терроризмом глава СК не предлагает — только дальнейшее наступление на свободу слова и другие права граждан.

Александр Бастрыкин считает, что Россия и «ряд других стран» десятилетие находятся в режиме «гибридной войны, развязанной США и их союзниками», а в последние года она якобы перешла в открытое противостояние: российский финансовый кризис стал последствием введения секторальных санкций и «давления» на российскую национальную валюту. Часть этой войны — пропаганда, а потому интернет надо взять под более жесткий контроль, считает глава СК, в качестве примера для подражания приводя китайскую политику.

Чтобы защитить российских граждан от вербовки со стороны террористов, Бастрыкин предлагает не только блокировать сайты без решения суда, но и ввести уголовную ответственность за скачивание и хранение экстремистской литературы, а также за выпуск и использование криптовалют (биткоины).

Чтобы бороться с терроризмом в оффлайне, Бастрыкин предлагает ввести коллективную ответственность для семей обвиненных в терроризме: «Лицо, которое идет на совершение этих преступлений, должно знать, что не только в случае смерти будет похоронено в безымянной могиле, но и лишит своих близких родственников финансовой поддержки со стороны государства». Чтобы террористы не снимали жилье, глава СК считает нужным обязать участковых полицейских контролировать всех, кто сдает квартиры.

Бастрыкин предлагает считать уголовным преступлением публичные заявления, которые фальсифицируют историю — в этом же ряду идет отказ признать результаты референдумов, особенно — о присоединении Крыма. В качестве доказательство своей правоты Бастрыкин приводит аналогию с уголовным преследованием за пропаганду фашизма в других странах мира. Также он напомнил о существовании уголовного наказания за отрицание геноцида армян во Франции. В Госдуме РФ в настоящий момент зарегистрирован аналогичный законопроект.

Эксперты прокомментировали для «Новой газеты» манифест Александра Бастрыкина.

Тамара Морщакова,
судья Конституционного суда в отставке, советник КС

Тезисы Александра Бастрыкина имеют целью менять законодательство: не меняя его, осуществлять такие меры невозможно. Очевидны цели и последствия: это широкое ущемление прав граждан. Это может облегчить жизнь органам, которые обязаны осуществлять борьбу  с терроризмом: позволить им использовать не только правовые средства. Даст ли это результат — полагаю, это риторический вопрос. Такие меры сулят больше негативных последствий для общества в целом, чем для террористов. Уже есть опыт законодательных предложений депутатов Госдумы, которые предусматривают массу изменений якобы для борьбы с терроризмом, а на самом деле они снижают уровень гарантий граждан от нарушений прав. По поводу таких законопроектов Совет по правам человека, безусловно, будет высказывать отрицательное мнение.

Генри Резник,
вице-президент Международного союза адвокатов, член Московской Хельсинкской группы

Быстрыкин — составляющая часть Кремля, его обращение в данном случае является уже испробованным способом властей узнать реакцию на те идеи, которые ранее и так уже были обговорены. В 2015 году он предложил отказаться от приоритета международного права над российским. Это тоска по введению в Уголовный кодекс статьи об антисоветской агитации. Ее только надо изменить на антироссийскую. Была ведь такая норма: «всякие высказывания, критикующие действия власти — это подрыв ее безопасности». Зачем ходить вокруг да около. В таком случае можно было бы подвести под нее любые высказывания, которые как бы расшатывают власть. Единственное препятствие — Конституция РФ.

Лев Пономарев,
председатель движения «За права человека»

Это очень четко написанный текст. Бастрыкинское заявление — это некий меморандум, который впервые заявлен так жестко. Раньше были некие депутаты, законопроекты, все размыто. Сейчас это антиконституционный переворот. Бастрыкин должен немедленно быть отправлен в отставку, ведь он говорит, что стране нужна государственная идеология и цензура, что запрещено Конституцией РФ. Главное в тексте — предложение преследовать за непризнание Крыма. В случае принятия закона партию «Яблоко» и «Парнас» снимут с выбором, будут возбуждаться уголовные дела. Поэтому необходимо объединяться, создать широкий фронт в защиту демократии и Конституции. Крым стал территорией терроризма. То, что Бастрыкин говорит, означает введение там чрезвычайного положения. Таким образом, он радикализирует оппозицию в Крыму. Текст напоминает манифест Нины Андреевой, он столь же консервативен и воинственен. В каком-то смысле ГКЧП был порожден этим манифестом.

Илья Шаблинский,
член Совета по правам человека — о коллективной ответственности для семей террористов и надзоре за рантье

Предложение  лишать социальных выплат родственников террористов не соответствует ни Уголовному кодексу, ни Конституции. Уголовное наказание — это санкция в отношении конкретного лица, у нас нет понятия коллективной ответственности. Я не думаю, что государство должно идти на такие меры: это приведет к произволу и к обострению тех социальных и политический противоречий, которые сейчас существуют в республиках Кавказа. Когда в Чечне семьи обвиненных в терроризме выселяли из домов, это была противозаконно, и как вы помните, глава Чечни потом пытался дать какие-то объяснения, что это была не его инициатива.

В Москве сотни тысяч людей сдают квартиры, причем в основном это жители Москвы, которые живут в Москве с рождения — для них это источник дохода. Это гигантское количество информации, из которого интерес представляют, может быть, 5-7 сделок. Что с этой информацией будет делать полиция? Реальные террористы, которые снимают квартиры, действуют под вымышленными именами, по фальшивым паспортам. Это совсем не борьба с терроризмом, а что-то другое.

Павел Рассудов,
бывший лидер Пиратской партии — о внесудебной блокировке сайтов и запрете на биткоины

По «закону Лугового» (поправки в закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» о внесудебной блокировке сайтов за призывы к массовым беспорядкам и экстремизм — «Новая»)  генпрокурор и его заместители уже могут блокировать сайты без суда. Сейчас можно арестовать человека за репост в социальной сети. Никаких дополнительных мер не нужно: уже есть закон, который позволяет заблокировать любой сайт. Единственное, что я  могу предположить: кому-то необходимо получить дополнительные полномочия. Речь о борьбе с терроризмом здесь не идет, ведь блокировка сайта не помогает поймать террориста или обезвредить бомбу, а только скрыть улики преступления, если они есть: закрыть глаза и сделать вид, что такого сайта не существует. Это, прежде всего, политическая цензура: чаще всего такие законы применяются к оппозиционным движениям, политическим организациям.

Если у меня есть интернет-магазин, то в случае криптовалют транзакционные издержки в десятки и сотни раз меньше, чем при оплате банковскими картами. Если у биткоинов есть легальный статус, в интернет-магазинах товары будут стоить на 10% дешевле. В этом есть опасность  для банковской системы, для государства: оно теряет монополию на деньги, авторитет власти падает. То, что биткоинами пользуются террористы — неправда. Наиболее анонимны наличные деньги, которые передают из рук в руки.

Они создают законодательную базу для более эффективного преследования инакомыслящих, прикрываясь благими целями.

Никита Соколов,
историк, председатель совета Вольного исторического общества — о попытках контроля над историей

Требование уголовного наказания за иное толкование исторических фактов — это введение тоталитарного единомыслия. Если Россия по-прежнему хочет считаться свободной страной, где что-то значат права человека, Бастрыкин должен съесть эту бумажку и отказаться от своих слов.

Израильский закон об отрицании Холокоста и французский закон об отрицании геноцида армян, на которые ссылается Бастрыкин, запрещают отрицать преступления, совершенные властью. А закон Яровой (об уголовной ответственности за «реабилитацию фашизма» — ред.) запрещает гражданам интересоваться преступлениями власти. При внешнем сходстве это диаметрально противоположные законодательные акты. Об Освенциме сейчас продолжается научная полемика — не очень корректная, и профессиональные историки держатся от нее в стороне, но она есть.

Жесткая цензура на преподавание истории в школе приводит к тому, что воспитывается не патриот, а циник: в результате школьник уверен, что учителя врут и все врут. Такая политика приведет к тому, что граждане перестанут верить историкам и станут циниками.

Что касается референдума о статусе Крыма, то никакое международное сообщество не признает его результатов, и смешивать это с трактовкой исторических событий — передергивание.

Источник: novayagazeta.ru