Гаскарову продлили арест до 6-го февраля

3 октября Басманный суд Москвы продлил до 6 февраля срок ареста левому политику Алексею Гаскарову, которого следствие считает участником «массовых беспорядков» на Болотной площади 6 мая 2012 года. Гаскарову было предъявлено обвинение по части 2 статьи 212 УК (участие в массовых беспорядках) и части 1 статьи 318 УК (применение насилия к представителю власти).

3 октября Басманный суд Москвы продлил до 6 февраля срок ареста левому политику Алексею Гаскарову, которого следствие считает участником «массовых беспорядков» на Болотной площади 6 мая 2012 года. Гаскарову было предъявлено обвинение по части 2 статьи 212 УК (участие в массовых беспорядках) и части 1 статьи 318 УК (применение насилия к представителю власти).

6 февраля — дата, до которой сейчас официально продлен срок следствия по событиям на Болотной площади. Ранее на этой неделе суд продлил арест остальным обвиняемым по делу, чьи дела еще не переданы в суд. Илья Гущин, Александр Марголин, Дмитрий Рукавишников, Сергей Удальцов и Леонид Развозжаев также останутся в СИЗО до 6 февраля.

Еще одна обвиняемая — пенсионерка Елизавета Кохтарева — находится под подпиской о невыезде. Дело Удальцова и Развозжаева, которых следствие обвиняет в организации «массовых беспорядков» (часть 1 статьи 212 УК), выделено в отдельное производство.

В Басманном суде следователь Алексей Чистяков попросил продлить арест Гаскарова еще на четыре месяца, поскольку следствием установлено, что Гаскаров «применил насилие» в отношении бойца 2-го оперативного полка полиции ГУ МВД Москвы Игоря Ибатулина и военнослужащего по фамилии Булычев.

«Гаскаров совершил данное преступление, не считаясь с общественными нормами морали, в присутствии значительного количества людей, используя численное и физическое превосходство, показывая явное пренебрежение к представителям власти, при этом его роль в этом была особо активной и наиболее агрессивной», — зачитывал следователь Чистяков.

По мнению следователя, Алексей Гаскаров может скрыться, поскольку до задержания он «по месту регистрации не проживал, вел скрытный образ жизни, ночевал по различным адресам, использовал различные приемы конспирации». А поэтому он должен находиться в СИЗО.

Во время заседания защитник Алексея Гаскарова Светлана Сидоркина попросила суд приобщить к делу характеристики от газеты «Жуковские вести» и Жуковского народного совета, а также скриншоты видеозаписи из материалов дела. На этих кадрах видно, как сотрудник полиции ногой бьет в лицо лежащему на земле Гаскарову.

Прокурор Карасев и следователь Чистяков были не против приобщения к делу характеристик, но категорически возражали против раскадровки видео.

«Действия сотрудников правоохранительных органов не являются предметом данного судебного разбирательства», — сказал следователь Чистяков.

Судья Артур Карпов, мужчина с голым черепом, согласился с их доводами, и приобщать изображения не стал.

— А почему это вы ограниченно годным признаны? — вдруг отвлекся от скучного перелистывания материалов дела судья Карпов.
— По медицинским показаниям, я уже не помню, по каким точно, — ответил ему Гаскаров.
— Как это не помните, все помнят, в связи с чем в армию не пошли, а вы не помните.
— Это было десять лет назад… Это со зрением было связано, с внутричерепным давлением, еще что-то. Но сейчас просто…
— Уже все прошло? А когда прошло, до 28 лет?
— Не отслеживал.
— Не отслеживал… А надо было бы послужить Родине, — проворчал судья.
— Я не против заменить меру пресечения на службу в армии, — засмеялся подсудимый.
— На журналистскую деятельность? — после характеристики из газеты «Жуковские вести» судья Карпов почему-то решил, что Гаскаров там работает. — Послужить-то надо. Журналистом может стать каждый, а вот послужить Родине, наверное, не каждый. Почему сразу «заменить»-то? Послужить, говорю, Родине-то надо!
— В Дагестане вон очередь стоит, в армии послужить, — не унимался судья, — Журналисткой деятельностью несложно заниматься: вставать, когда хочу, ложиться, когда хочу, на работу ходить, когда хочу…

После эмоциональной вспышки адвокат Гаскарова Светлана Сидоркина попросила изменить меру пресечения на не связанную с лишением свободы — домашний арест или залог.

— Да, я считаю, что такая ситуация возможна, — улыбнулся Гаскаров вопросу судьи о его отношения к этому ходатайству.

Прокурор Карасев и следователь Чистяков категорично заявили, что только в условиях СИЗО можно обеспечить беспрепятственный ход следствия. Судья Карпов и здесь согласился с обвинением, а после перерыва вынес решение о продлении ареста Гаскарова до 6 февраля.

Во время выступления Алексея Гаскарова, возражавшего против ареста, следователь Чистяков сидел неподвижно, замерев и сложив перед собой руки, как сфинкс.

Речь Алексея Гаскарова в Басманном суде:

Я не согласен с продлением ареста и хотел обратить внимание на следующие вещи. Во-первых, мне инкриминируются статьи 212 и 318. Одна из них относится к категории статей средней тяжести, по которым срок содержания под стражей не может превышать шесть месяцев. Статья 212 — «участие в массовых беспорядках» — предполагает более строгие санкции, до года. У меня есть постановление о привлечении меня в качестве обвиняемого от 28 апреля. Другого постановления сейчас нет. Согласно этому постановлению, следует, что те действия, которые следователь перечислял, они были квалифицированы им именно по статье 318.

Так как срок продления, о котором просит сейчас следователь, достигает уже девяти месяцев, то есть превышает установленный законом срок в шесть месяцев, я не согласен с этим продлением.

Что касается статьи 212, то я хотел бы вернуться к вопросу об обоснованности привлечения меня в принципе по этой статье. Потому что даже если опираться на это постановление из материалов уголовного дела, то из него следует, что меня обвиняют в участии в массовых беспорядках. При этом, если посмотреть на саму статью 212, то там говорится о том, что этой статье соответствуют массовые беспорядки, которые сопровождались насилием, погромами, поджогами, вооруженным сопротивлением сотрудникам полиции, применением огнестрельного оружия — и много разных других признаков.

Еще в Уголовном кодексе есть статья 8, в которой четко сказано, что какое-либо деяние может быть квалифицировано как преступное, если оно полностью соответствует той или иной статье кодекса. Соответственно, уже в самом постановлении о привлечении меня в качестве обвиняемого указаны не все признаки, которые указаны в статье 212. В статье же не сказано, что достаточно, чтобы был только один признак или только половина. Должны быть все признаки.

Более того, следствие считает, что там были насилие, поджоги и погромы — вот поджоги и погромы мне в принципе не вменяются. Мне вменяется только насилие по отношению к сотрудникам полиции. Но эти действия уже квалифицированы по 318 статье, и непонятно, почему одно и то же действие из одного состава переходит в другой состав.

С другой стороны, если посмотреть на логику статьи о массовых беспорядках, то там указывается, действительно, что сопротивление сотрудникам полиции является квалифицирующим признаком — но там указано, что это должно быть вооруженное сопротивление. А в том составе, который вменяют мне, ничего не указано, что мной применялось оружие или предметы, которые могут быть использованы как оружие…

И я прошу суд обратить внимание на это постановление, потому что именно на его основе принимается решение о продлении или изменении меры пресечения.

И это постановление, и те материалы, которые есть в этом деле уголовном — там есть разные показания, но все они касаются только статьи 318, они не касаются статьи 212. Там четко не перечислено, какие именно мои действия могли бы быть квалифицированы по этой статье.

Более того, почему мы хотели приобщить эти фотографии (с избиением Гаскарова ОМОНом 6 мая. — РП)? Они просто свидетельствуют о том, что ситуация была очень неоднозначная. Нельзя сказать, что… логика постановления составлена таким образом, что если ты видишь сотрудника полиции в форме, то по-любому он находится в законных рамках и не может совершать ничего противоправного. И приобщая эти фотографии, мы хотим показать, что ситуация была неоднозначной.

И действия, которые там совершались — я даже не отрицаю, что я там одного сотрудника потащил за ногу, другого за руку. Но все эти действия могут находиться только в рамках статьи 318… И поэтому я прошу суд не продлять мне меру пресечения больше, чем на шесть месяцев.

У меня всё.

Егор Сковорода,

Иточник: «Русская планета»