Суд продлил арест подсудимым по «Болотному делу» до 24 февраля

Судья Замоскворецкого суда Наталия Никишина продлила всем подсудимым на «процессе двенадцати» срок заключения плод стражей на три месяца, до 24 февраля, сообщает «Комитет 6 мая». Таким образом она удовлетворила ходатайство обвинения.

«Прокурорша просто зачитала фамилии, не приведя оснований для продления, даже формальных. И тем не менее, решение известно», — отмечалось в твиттере «Комитета» еще до вынесения решения.

Судья Замоскворецкого суда Наталия Никишина продлила всем подсудимым на «процессе двенадцати» срок заключения плод стражей на три месяца, до 24 февраля, сообщает «Комитет 6 мая». Таким образом она удовлетворила ходатайство обвинения.

«Прокурорша просто зачитала фамилии, не приведя оснований для продления, даже формальных. И тем не менее, решение известно», — отмечалось в твиттере «Комитета» еще до вынесения решения.

Во вторник адвокаты фигурантов «Болотного дела» подали ходатайства о непродлении ареста своих подзащитных. Адвокат политзаключенного Сергея Кривова Вячеслав Макаров также подал ходатайство о смягчении условий его содержания и ходатайство в ЕСПЧ о придании его делу приоритетного статуса.

Во вторник Никишина вновь отказалась допустить в зал заседаний врачей скорой помощи, вызванных к голодающему 62 дня Кривову. Судебный пристав, отказавшийся пропустить врачей в суд, также сослался на распоряжение своего руководителя Павла Старостенкова.

Как и накануне, Кривов фактически не мог принимать участия в процессе. Сообщалось, что во время слушаний он сидел, сильно согнувшись и опустив голову, не реагируя на происходящее.

В понедельник Кривова, жаловавшегося на плохое самочувствие, привезли в суд насильно. После начала заседания адвокат Макаров заявил протест против проведения разбирательства без медицинского освидетельствования его подзащитного. Политзек неоднократно падал в обморок, в том числе в конвойном помещении суда, заметил адвокат. Макаров добавил, что не стал бы возражать против продолжения слушаний, если бы были представлены медицинские документы, подтверждающие, что Кривов может участвовать в заседании.

Макаров потребовал от Никишиной вызвать скорую, однако судья отказалась сделать это. Тогда Макаров вышел из зала и вызвал врачей сам. Никишина заметила, что, если Кривов будет не в состоянии участвовать в процессе, она не станет приостанавливать разбирательство, а просто выделит материалы в отношении него в отдельное производство. Также она долгое время отказывалась пропускать Макарова обратно в зал и рекомендовала приставам привязать адвоката к стулу.

Когда после приезда врачей Никишина отказалась допустить их к Кривову, Макаров поинтересовался: «Ничего, что у нас тут гестапо?» Судья ответила: «Ничего».

После этого все адвокаты и общественные защитники потребовали от Никишиной прервать слушания. Сам Кривов в это время был без сознания. Судья ответила отказом, после чего распорядилась удалить публику из зала. Судебные приставы силком выносили собравшихся в коридор.

13 ноября Макаров обратился на горячую линию Минздрава с просьбой проверить состояние здоровья Кривова. Адвокат заметил, что политзек голодает с 19 сентября, однако медицинской помощи не получает. "К нему приходила комиссия, состава которой мы не знаем, которая провела внешний осмотр, и больше никаких процедур назначать не стала", – рассказал Макаров.

Кривов объявил голодовку в знак протеста против того, что ему не дают заявлять ходатайства и не знакомят с протоколами. С 14 декабря 2012 по 25 января 2013 года политзек уже держал голодовку в знак протеста против незаконного заключения в СИЗО.

Николай Кавказский, обвиняемый по "Болотному делу"
В некоторых государствах, декларирующих особый политический строй, например, суверенную демократию, закон применяется избирательно. А требование неукоснительного соблюдения законодательства воспринимается аффилированными с государством людьми как подрыв государственного строя. Думаю, что именно поэтому прокуратура подает совершенно немотивированные ходатайства, а суд их удовлетворяет. УПК и нормы международного права игнорируются.

В октябре мы получили постановление Верховного суда, где указывается, что дело "Кислица против России" говорит, что первоначальные доводы в пользу заключения под стражу через некоторое время уже не могут быть достаточными и суд должен установить, были ли другие основания для лишения свободы. У нас же, если раньше говорили о доводах, которые были при аресте, то теперь мы вообще не видим никаких аргументов для содержания под стражей. Наша Конституция предполагает приоритет норм международного права, но, судя по наблюдаемому в нашей стране изоляционизму, скоро начнут преследовать даже за цитирование норм международного права и даже Конституции.

Алексей Полихович, обвиняемый по "Болотному делу"
Хочу поздравить прокуратуру с тем, что за полгода она выучила, как пишется моя фамилия. Тем не менее, она продолжает скрывать под видимым безразличием безумную заинтересованность в содержании нас в тюрьме, скрывать от всех этот заказ на нас. Присоединяюсь к Ярославу Белоусову в просьбе к Сергею Кривову закончить свою голодовку.

Денис Луцкевич, обвиняемый по "Болотному делу"
Ваша честь, мы сидим в этой клетке уже полгода, и знаете, этот зоопарк всем уже надоел. Возможно, все произошло бы быстрее и намного более эффективно, если бы мы сидели рядом с нашими адвокатами, а не в этом месте. Мы не помним половины заседаний и показаний, потому что половину заседаний мы проспали. А спим мы из-за наших ранних и поздних поездок в автозаке, и нам не хватает времени для полноценного сна. Из-за этого мы не можем в полной мере осуществлять свою защиту и участвовать в процессе. 

Я не говорю уж о том, что большинство подсудимых болеют физически и дальнейшее пребывание в этой коробке чревато заболеваниями другого характера.

Владимир Акименков, обвиняемый по "Болотному делу"
Известно, что на Болотной площади не было и не могло быть никаких массовых беспорядков в законном смысле этого термина, а была самозащита от лиц, одетых в милицейскую форму. Неустановленные люди создали отвратительную провокацию, самовольно поменяв территорию, предназначенную для проведения мероприятия, и загнав манифестантов в ловушку. Совокупность действий митингующих не носит характер массовых беспорядков. Число людей, которых следственные органы потенциально желают привлечь по этому делу, превышает число людей, привлеченных по событиям в Нальчике, Жанаозене и пр. 

Наталья Викторовна, я не стану просить Вас изменить мне меру пресечения. Однако прошу, чтобы вы сменили меру пресечения для всех остальных ребят, находящихся под стражей или домашним арестом. Лично я считаю невозможным требовать для себя освобождения, когда девушки из панк-группы сидят в тюрьме, когда Таисия Осипова отбывает незаконный срок, когда экологи, проведшие ненасильственную акцию, обвиняются в пиратстве, пока находится в тюрьме Михаил Ходорковский. Я не считаю возможным просить Вас о чем-либо, когда убивают, сажают и выдавливают из страны цвет российского общества. Когда преследуются и бросаются в тюрьмы молодые нацболы, правые, левые, когда преследуются за гражданскую деятельность профсоюзные активисты, экологи, предприниматели, журналисты, правозащитники. Я не верю в справедливость суда. Также хочу отметить, что прокуратура продолжает издеваться над человеком в начале третьего тысячелетия и что зло порождает зло и возможна историческая месть.

Мария Баронова, обвиняемая по "Болотному делу"
Есть такая концепция права, что оно — единственная мера свободы и справедливости. Судя по этому процессу, у нас нет права, так как нет справедливости. Такое впечатление, что вот есть я и еще 9 человек, которые ничем не отличаются от меня, но тем не менее сидят за решеткой. Я прошу уравнять нас в правах и применить то, что применено в отношении меня, к остальным участникам процесса.

Александра Духанина, обвиняемая по "Болотному делу"
У меня нет слов обо всем происходящем, и я просто дичайше возражаю.

Источник: grani.ru