СМИ-инагенты: зачем Кремлю очередной закон без механизма применения?

Уже довольно много написано и сказано по поводу принятых думцами в экстренном порядке поправок к законодательству, которые принесли в нашу реальность понятие «СМИ – иностранный агент». Оставив за скобками всякого рода очевидности о том, что сама идея носит совершенно идиотский характер и не решает ни одну из настоящих проблем, коих в России как известной субстанции за баней, я хочу остановиться на юридическом аспекте законопроекта. Точнее – на юридических аномалиях, которые пока не успели заметить и оценить эксперты.

Уже довольно много написано и сказано по поводу принятых думцами в экстренном порядке поправок к законодательству, которые принесли в нашу реальность понятие «СМИ – иностранный агент». Оставив за скобками всякого рода очевидности о том, что сама идея носит совершенно идиотский характер и не решает ни одну из настоящих проблем, коих в России как известной субстанции за баней, я хочу остановиться на юридическом аспекте законопроекта. Точнее – на юридических аномалиях, которые пока не успели заметить и оценить эксперты.

Итак, первое. Кто после превращения законопроекта в закон сможет быть признан инагентом: 

«Юридическое лицо, зарегистрированное в иностранном государстве, или иностранная структура без образования юридического лица, распространяющие предназначенные для неограниченного круга лиц печатные, аудио-, аудиовизуальные и иные сообщения и материалы».

Самое интересное здесь даже не в том, что СМИ-инагентом может быть признано совершенное любое иностранное лицо, которое совершенно необязательно должно являться средством массовой информации. Главный критерий – распространение информации для широкого круга лиц, чем в наш цифровой век занимаются поти все организации, у которых есть, например, сайт в интернете или страничка в социальной сети.

Самое интересное в том, что российские законодатели всерьез решили, что могут заниматься регулированием чего-то, что находится далеко за пределами юрисдикции Российской Федерации. 

Идём дальше. Депутаты определили, что к иностранному средству массовой информации могут быть применены положения Федерального закона «О некоммерческих организациях» в той части, в которой он регулирует работу НКО в статусе иностранного агента. Сама идея приравнять иностранное юрлицо к российскому резиденту отдает неслабой юридической шизофренией.

Давайте посмотрим, какие обязанности российское законодательство вменяет НКО-инагенту:

* предоставление в уполномоченный орган отчета о своей деятельности, о персональном составе руководящих органов – один раз в полгода;

* предоставление в уполномоченный орган документов о целях расходования денежных средств и использования иного имущества, в том числе полученных от иностранных источников, – ежеквартально;

* предоставление в уполномоченный орган аудиторского заключения – ежегодно;

* размещение в Интернете или предоставление СМИ для опубликования отчета о своей деятельности в объеме сведений, представляемых в уполномоченный орган или его территориальный орган – один раз в полгода;

* указание в материалах, издаваемых и (или) распространяемых НКО-иностранным агентом, в том числе через СМИ и (или) с использованием Интернета, что эти материалы изданы и (или) распространены НКО-иностранным агентом.

Я слабо представляю себе, директора, допустим, «The Guardian», который бежит, спотыкаясь в стремлении подать отчет о своей деятельности в российский Минюст или сдает бухгалтерский баланс в российскую Налоговую Инспекцию. Примерно так же слабо я могу представить что на сайте BBC появляется жирная надпись о том, что российский Минюст признал их иностранным агентом.

Опять же ни штрафы ни иные санкции за нарушение российского законодательства не могут быть применены к иностранным лицам за пределами российской юрисдикции.

То есть, принятый закон попросту не имеет механизма реализации. И этому, на самом деле, может быть всего два относительно разумных объяснения. 

Первое из них в том, что закон, возможно, не преследует юридических целей и законодатель не стремиться к тому, чтобы он хоть когда нибудь был бы применён. Целью в таком случае может стать пиар-выхлоп, который уже вовсю случился и выглядит довольно прилично, особенно в реляциях провластных изданий и телеканалов. И, если этот вариант в итоге окажется верным, то это будет наилучшим из вариантов развития событий, поскольку от бесцельного сотрясения воздуха еще никто смертельно не страдал.

Второй вариант куда хуже, поскольку он предполагает, что законодатель, а если говорить точнее – кремлевская администрация, решила провести механизм реализации закона отдельно от него самого, использовав сегодняшнее голосование как основной повод для спускался пара. В этом случае нас могут ожидать и криминализация взаимодействия с иностранными СМИ для российских граждан и блокировки информационных ресурсов вполне приличных и совсем не экстремистских иностранных СМИ просто на основании того, что они не исполнили какое то из требований иноагентского законодательства.

Алексей Шляпужников