— Ирина Сергеевна, вы публиковали свою позицию по поводу первого эпизода, связанного с претензиями контролирующих органов к деятельности правозащитной организации «Человек и Закон». Это было в 2013 году. Насколько те претензии можно считать продолжением нынешних, приведших к включению «ЧиЗ» в реестр иностранных агентов. Изменилась ли ваша позиция по поводу неправильности предъявляемых к правозащитникам претензий?
— Ирина Сергеевна, вы публиковали свою позицию по поводу первого эпизода, связанного с претензиями контролирующих органов к деятельности правозащитной организации «Человек и Закон». Это было в 2013 году. Насколько те претензии можно считать продолжением нынешних, приведших к включению «ЧиЗ» в реестр иностранных агентов. Изменилась ли ваша позиция по поводу неправильности предъявляемых к правозащитникам претензий?
— Не изменилась. Действительно, в 2013 году я заявляла официальную позицию по поводу предупреждения, которое было в адрес этой организации вынесено со стороны прокуратуры. У городской прокуратуры основание было следующее: в уставе РОО «Человек и Закон» была заявлена даже не политическая деятельность, а возможность их участия в митингах, собраниях и осуществление контроля за выборами. В связи с изменением двух российских законов — об общественных организациях и об НКО — было введено понятие «иностранный агент» относительно общественных и некоммерческих организаций, занимающихся политической деятельностью и имеющих иностранное финансирование. Проверка в апреле 2013 года не установила, что текущая деятельность организации является политической, но заявленный в Уставе контроль за выборами был приравнен к декларируемой политической деятельности. И моя позиция как раз заключалась в широком и произвольном толковании «политической деятельности», что недопустимо, на мой взгляд, так как ведет к юридически значимым последствиям для проверяемого.
В конце 2014го года, когда прошла плановая проверка организации со стороны Управления Минюста России (я внимательно посмотрела акт), по сути, уже правозащитная деятельность, которую осуществляет «Человек и Закон», была приравнена к политической деятельности. Я с этим не согласна, и это вызывает у меня два чувства: сожаление и очень серьезную озабоченность. Я вижу, что таким образом политическая деятельность трактуется еще шире, по усмотрению проверяющего. С чем, собственно, и столкнулась эта организация.
— Политическая деятельность — одна из составляющих, которая в результате ведет к признанию НКО «иностранным агентом». В чем, по результатам проверки Министерства юстиции, заключается политическая деятельность РОО «Человек и Закон»?
— Исходя из того, что я увидела в протоколе, к политической деятельности приравнена их просвещенческая деятельность в области прав человека: проведение конференций, различных обучающих семинаров в области прав человека, в том числе и для сотрудников различных органов власти, в работе в составе членов общественно-наблюдательной комиссии, а также критика должностных лиц со стороны РОО «Человек и Закон» в СМИ.
В акте даются ссылки на норму закона, в которой перечисляется, какие виды деятельности общественных и некоммерческих и общественных организаций не относятся к политическим. Видимо, по логике проверяющих все иные виды деятельности, не указанные законодателем, являются политическими. Следовательно, правозащитная, просвещенческая, а также образовательная деятельность, которую осуществляет организация, в этом перечне отсутствует; кроме того, своими действиями организация влияет на действия и решения власти и ее должностных лиц, следовательно, по мнению проверяющих, данная организация занимается политической деятельностью. При наличии иностранного финансирования ее определяют иностранным агентом, вносят в реестр и привлекают к административной ответственности.
Тема законодательной неопределенности понятия политической деятельности, общественного мнения в законах об иностранных агентах изначально и по сей день поднимается многими юристами, а также рядом моих коллег среди уполномоченных по правам человека.
Кроме того, эти обсуждаемые нами законы в определении иностранного агента указывают, что это общественная, некоммерческая организация, имеющая иностранное финансирование, оказывает влияние на решения властных органов с целью изменения государственной политики в интересах иностранного государства, а также оказывающая влияние на общественное мнение в этих целях.
Правозащитная организация действительно влияет на мнение государственных органов власти, чтобы они осуществляли государственную политику, заявленную в наших законах, начиная с Конституции страны, а также в международных документах, ратифицированных страной. И организация, которая осуществляет правозащитную деятельность в нашей республике, называется «Человек и Закон», и два слова эти у них пишутся с большой буквы. Это означает, что эта организация изначально в своем названии демонстрирует приверженность к соблюдению законов Российской Федерации. И берет, в соответствии с уставом, на себя обязанность проводить общественный контроль действий власти, чтобы она тоже соблюдала эти законы, которые, собственно, и принимала.
— Вторая составляющая, которая может привести к включению НКО в реестр «иностранных агентов» и обяжет платить немалый штраф, — это, собственно, финансирование из-за рубежа…
— Во-первых, иностранное финансирование общественных организаций российским законодательством не запрещено. Во-вторых, как я уже говорила, включение в реестр «иностранного агента» законодатель предусматривает при соблюдении в совокупности нескольких условий:
1. Иностранного финансирования.
2. Осуществления политической деятельности, направленной на изменение государственной политики в интересах иностранного государства, а также формирование общественного мнения в указанных целях.
Эти условия должны соблюдаться вместе.
Организация «Человек и Закон» действительно имеет зарубежные источники финансирования: институт «Открытое общество» — благотворительная организация из Лихтенштейна, фонд МакАртуров, датский институт по правам человека и Комиссия Европейского Союза.
Формально все гранты, объявляемые этими организациями, относятся к иностранному финансированию, по существу эти организации финансируют гранты исключительно на правозащитную деятельность на национальном уровне.
Кроме того, Комиссия Евросоюза — организация, которая рекомендована на основании постановления Правительства РФ к грантовой деятельности на территории нашей страны; ее гранты не облагаются у нас налогами. Датский институт по правам человека — государственный правозащитный орган, такой же, как Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, которому, кстати, федеральным конституционным законом запрещено заниматься политической деятельностью, а осуществляет он только правозащитную.
Кроме того, «Человек и Закон» также реализовали гранты российских фондов: Института проблем гражданского общества и «Гражданское достоинство». Эти проекты также социально ориентированы и направлены на защиту прав человека в России.
— Поступало ли в ваш адрес обращение от РОО «Человек и Закон», или вы узнаете и оцениваете ситуацию пользуясь своими источниками?
— Поступал запрос на высказывание позиции Уполномоченного в 2013 году, по итогам первой проверки со стороны городской прокуратуры. После проверки со стороны Управления Минюста РФ в 2014 г. я инициативно запросила данные у организации — это возможно в рамках нашего сотрудничества. Я очень сожалею, что Управление Министерства юстиции России, проводя эту проверку, не запросило мнение Уполномоченного по правам человека, наряду с мнением других государственных органов. Возможно, позиция Уполномоченного могла быть учтена при принятии решения относительно РОО «Человек и Закон».
В чем выражается моя обеспокоенность? Правозащитные организации — общественные, государственные правозащитники, к последним я себя отношу, — работают с очень чувствительными вопросами. И они чувствительны в любом демократическом государстве. Поэтому к ним (правозащитникам) нужно относиться очень бережно. И ни в коем случае не препятствовать их деятельности. И поэтому различными международными органами на протяжении очень многих лет принимаются резолюции о защите правозащитников. Такие резолюции неоднократно принимали Организация Объединенных Наций, Совет Европы, изданы два указа Президента России на данную тему. Во всех этих документах четко сказано о поддержке правозащитников, их деятельности. Решения же, принятые в отношении РОО «Человек и Закон», на мой взгляд, воспрепятствуют деятельности правозащитных организаций. В демократическом государстве это не может не вызывать большой обеспокоенности.
— Как может развиваться эта ситуация дальше, на ваш взгляд?
— Решение о признании иностранным агентом принято, поэтому я рекомендую, и организация это уже делает… оспорить его в судебном порядке. В случае, если будет решение сторон о привлечении Уполномоченного, я свою позицию готова представить в суде.
Я со своей стороны доведу информацию о ситуации с РОО «Человек и Закон» до Эллы Александровны Памфиловой [Уполномоченный по правам человека в РФ] и до Совета по правам человека и развитию гражданского общества при Президенте России. В случае, если будет запрос со стороны РОО «Человек и Закон», я отвечу на него. Также официально эта ситуация будет рассмотрена в моем ежегодном докладе.
Дмитрий Любимов
Источник: 7×7-journal.ru